Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]
— А поточнее?
— Безопасный коридор с выходом в Московский протекторат. Извини, но отправить вас в Виго или Демидовск не получится. Слишком опасно. Можем доставить твоё письмо в Виго. Заранее. Для Майкла Беннета. Он ведь знает твой почерк, не так ли? Пусть он прибудет в Москву и заберёт ребёнка.
— Чего ты хочешь взамен? — насторожился я.
— После того, как ребёнок будет в безопасности, вы с Полем вернётесь и сделаете для меня одну вещь.
— Какую?
— Ты согласен?
— Я не слышал всей сути дела. Или это, как говорится: «предложение, от которого нельзя отказаться»?
— Отчасти ты прав, Карим. И от этого предложения вы не сможете отказаться.
— Борзеешь, сынок, — оскалился я.
— Извини, но у меня нет другого выбора, Шайя, — он плеснул в меня тяжелым взглядом и замолчал. Долго перебирал чётки, потом собрался с мыслями и выдавил. — Мне надо, чтобы вы убили двух человек.
— Экий ты нежный. Так долго думал… Если один из них ты, то я согласен заранее.
— Очень смешно. Нет, не я. Как бы тебе этого не хотелось.
— Жаль. Очень жаль. А кто именно интересует?
— Брайан Хантер и…
— Кто?!!! — я перебил его не дослушав.
— Брайан Хантер, — спокойно повторил он. — У тебя что, до сих пор контузия не прошла? Стал туговат на уши?
— Раздери меня дьявол, Юр… Джебраил! Ты что, охренел? Это же один из руководителей Ордена в Новом мире! Если я не ошибаюсь, конечно.
— Нет, Карим, не ошибаешься. Это один из членов координационного совета Ордена и по совместительству, — он сделал небольшую паузу, — начальник контрразведки. Если быть предельно точным — куратор этой конторы по юго-западному региону.
— Про разведку я не знал.
— Ты много чего не знаешь. Да и контрразведка здесь, — он презрительно сморщился, — так себе. Слабенькая.
— А кто второй?
— Анзор Ахлаков.
— Как же так? Это же твой лучший друг! В гости к нему ездишь. Без охраны.
— У меня нет друзей, Карим, — сказал Лившиц. Как-то устало сказал. И мне показалось, что в этот раз он не покривил душой. — У меня нет друзей и нет близких. Ты знаешь, что это значит?
— Это значит, что ты умрёшь в одиночестве.
— Именно так. Поэтому, у меня есть только цель и цели.
— Если это сделать, то в убийстве Брайана обвинят Демидовск. На них всех собак повесят.
— Нет, не обвинят. И собак не повесят. Во-первых, — в Ордене никто не поверит, что Демидов настолько обнаглел, что посмел убрать такую фигуру. Поверь, у Ордена есть люди в Демидовске. На очень высоком уровне. И если Демидов до сих пор жив, то лишь потому, что Орден не приказал его убрать.
— И после этого ты будешь утверждать, что работаешь на… — я кивнул в сторону севера.
— Буду. Потому что известный враг лучше незнакомого. Их легче контролировать. Но это дела ближайшего будущего. Ты не поверишь, Карим, но я, в последнее время, открыл в себе дар предсказателя.
— Да ну? И что же нас ждёт? Счастливая и безоблачная старость?
— Тебя и Поля — долгая дорога. А вот на Демидова будет совершено покушение. Думаю завтра утром.
— Что?!! Что ты сказал? — спросил я и зло прищурился.
— Тише, тише… Экий ты, Карим, нервный. Да, будет. И Михаил Демидов будет ранен в предплечье. Мне кажется — левое. Стрелок промахнётся. А вот инженер, который последнее время крутится рядом с ним, будет убит. Это будет такая потеря для Демидовска… Ужас. Всех подробностей увы не знаю, но к тому времени, как вы доберётесь до Москвы, всё будет известно.
— Интересная комбинация. Если что-то случится с Демидовым, то я буду знать, кому пулю подарить. Ладно, давай дальше про Хантера.
— Да. Так вот про Брайана Хантера. Первую причину я уже озвучил. Во-вторых, — Хантер сейчас в фаворе, но у него очень много врагов. Очень и очень много. Не все разделяют его желание перекроить этот мир по своему.
— Как я понимаю, — усмехнулся я, — есть и третья причина.
— Ты правильно понимаешь. Поэтому, — слушай сюда…
39
15 год по летоисчислению Нового мира
Москва, Московский протекторат
Юрка, а точнее — Джебраил ибн Фавзи, к моему большому удивлению, сдержал своё слово. И нас на самом деле доставили в Москву. Несмотря на продолжающиеся ливни и непролазную грязь, царящую на этих дорогах. Мне даже вспоминать неохота, как мы добирались до границ Московского протектората. Из посёлка Ахтой, где мы выхаживали малыша Шарля, нас увезли на каком-то «мутном» грузовике, нагруженным мешками, ящиками и пакетами. Между ними был сделан крохотный закуток, где мы и просидели трое суток. Безвылазно. Дырявый тент, сделанный из старого брезента, постоянно протекал и я, только немного успокоившись насчёт здоровья малыша, опять начал переживать. Такие поездки не самое лучшее путешествие для больного ребёнка.
Потом мы попали на борт катера. Эта старая развалина, выкрашенная в серую краску, без всякого сомнения знавала и лучшие времена. Поль, оглядев эту развалину, пробурчал что-то про времена покорения Америки и Русско-Японскую войну. Я не удивлюсь, если это правда. Её, помятые волнами борта, выглядели не лучшим образом. Красили эту лоханку давно и по бокам виднелись длинные ржавые подтёки. Нас взяли на борт в какой-то маленькой бухте, которую не найдёшь ни на одной карте. Ещё одно место в Новом мире, которое неинтересно ни богу, ни людям. Узкий и извилистый выход в море кишел подводными камнями. Это не придавало мне уверенности. Если честно — я вообще не люблю плавать. Да, пардон. По морю ходят, а не плавают. Если учитывать эти прибрежные камни, то я начинаю понимать смысл этого выражения.
Команда состояла из пяти человек. Двое из них оказались арабами из Алжира. Механик, вечно поминающий «Матку Боску» и два парня без родины и национальности. Вечно хмурые и неразговорчивые. Совсем как я, когда меня будят раньше времени. Через двое суток мы были на месте. Погода не самая лучшая. Сезон дождей это не только ливни. Это и приличные шторма, которые лихо топят все местные лоханки, невзирая на водоизмещение и порт приписки.
С письмом Майклу тоже всё получилось. Такой вариант мы с Беннетом обсуждали и он, невзирая на погоду, нанял какую-то посудину и рванул вдоль побережья к нам. Ещё один безумный бродяга этого мира.
Мы прибыли в Москву гудящую тревожными новостями. Их было две. Первая, — бои на Амазонке. Парни резались с чеченцами невзирая на погоду. Это вам не евросоюзное ополчение, которое без тёплых туалетов из казармы не вылезет. На Амазонке воюют по взрослому. Вторая новость, — покушение на Михаила Демидова. Да, наш чёртов «предсказатель» оказался прав. Ранение в руку. Инженер, находившийся рядом погиб.
Утроились в гостинице и сразу отправились в больницу. Врач для начала осмотрел Шарля и пришёл в ужас от его состояния. Потом он долго ругался и под конец выгнал нас из смотровой. Обещал сделать всё, что можно. Пока Поль сидел рядом с палатой, я наведался к властям. Сообщил о спасении похищенного ребёнка и сразу написал доверенность для Майкла Беннета. «Для сопровождения ребёнка к месту жительства родителей».
За мелкими заботами и прогулками по осведомителям прошло две недели. Шарля перестали мучить уколами и мы его забрали в гостиницу. Конечно, после всего, что вынес этот малыш, требуется время для реабилитации. Да, я знаю. Но он уже разговаривает. Это очень хороший знак. Надежда, что всё пройдёт и забудется. Со временем. Дай-то бог…
— Ну вы парни и выглядите, — Майкл внимательно посмотрел на нас и покачал головой.
— Так молодо, что ты нам завидуешь? — хмыкнул я. Техасец сплюнул на песок табачную жижу и немного подумав добавил.
— Я в порту наблюдал местные похороны.
— И что? — насторожился я.
— Так этот покойник выглядел гораздо приличнее, чем вы.
— Поэтому его и хоронят в городе, — отозвался Поль. — Чинно и благородно. Если мы с Каримом где-нибудь сгинем, то нашими похоронами никто не будет заниматься. Разве что местные звери заинтересуются.
— Тьфу на вас, сэр! — нахмурился Беннет.
— Сам виноват, — встрял я. — Нашёл тему для разговоров.
Майкл прибыл вчера вечером. Довольный как слон. Ему, видите ли, понравилась эта морская прогулка. Несмотря на погоду. Он ещё больше вбил себе в голову, что обязательно купит яхту.
— Да, сэр! — сказал он. — Обязательно куплю. Поднакоплю деньжат и уговорю свою старушку. Построю небольшой домик и…
— Что слышно в Виго? — спросил я, чтобы остановить его рассказ про плавание. Нет, я рад его видеть и слышать, но эти рассказы, про прелести морской жизни, немного утомляют.
— Вроде ничего особенного, — пожал плечами Майкл. — Только Эльмира здорово сдала. Очень волнуется за сына. Её муж не находит себе места. Частенько прикладывается к бутылке, а потом пытается скандалить. Извини, Карим, но один раз я приложил ему по физиономии. Он грязный сукин сын. Поверь, я не хотел обидеть твою семью.
